Опять пошел дождь. Но ему нужно было увидеть ее прямо сейчас. Он выбежал за дверь и легко побежал вниз по улице, обегая большие лужи и перепрыгивая те, что поменьше. На светофоре он остановился. Движение на этой улице было оживленным, и он не стал рисковать и бежать на красный. Он нетерпеливо ждал, пока все начнут переход, и бросился вперед разбрызгивая воду на идущих рядом прохожих. Те громко кричали что-то ему вслед, но он даже не оборачивался. Дорога шла через парк, где собаководы все время выгуливали своих питомцев. Бежать мимо собак было сумасшествием.
Те моментально бросались вслед и пытались цапнуть за ногу. Однажды, когда на него напала собака, он был вынужден залезть на нижнюю ветку дерева и ждать, пока хозяин оттащит свою псину. Но сейчас ему было наплевать на собак. Он словно летел на крыльях и мог убежать от кого угодно.
Он думал о ней. О том, как она прекрасна и как он ее любит. О том, как он увидел ее через окно, когда проходил мимо по улице и так и застыл не в силах пройти мимо. Она удивленно посмотрела на него, но в ее взгляде не было того спокойного равнодушия, с каким обычно на него смотрели другие. Он вдруг почувствовал, что хочет быть с ней. Просто быть с ней – и будь, что будет. Они разберутся во всем потом. Вместе. А сейчас ему надо было увидеть ее. Как можно скорее. Пробежка через парк закончилась без эксцессов. Собак почти никто не выгуливал из-за паршивой погоды. А та шавка, которую старая дама тащила на длинном поводке. Похоже, боялась саму себя и даже не посмотрела в его сторону.
Дождь между тем уже вымочил его до нитки, ив ид у него был довольно жалкий. Растрепанная мокрая шевелюра, стекающие по щекам струйки воды, сумасшедшие сияющие глаза и прерывистое дыхание могли просто испугать ее. Но он был уверен, что она знает причину этого блеска в его глазах. Она знает, что она – причина. Ей нечего бояться, пока она рядом с ним. Он окружит ее стеной, в которой никогда не будет ни дождя, ни страха. Были, конечно, и препятствия. Он был уверен, что никто не позволит им просто так жить вместе. Они слишком сильно зависели от тех, кто жил с ними сейчас. Но разве не это удел настоящей любви? Шекспир в чистом виде. Только концовка будет счастливая. В наш информационный век от недостатка информации никто травится не будет. Зачем что-то выдумывать и мучиться от сомнений, когда можно найти сто способов узнать правду. Сейчас он увидит ее, она увидит его – и все встанет на свои места. Только сладкая истома охватит сердце и появится непреодолимое желание прижаться друг к другу и никогда не разжимать объятий.
Замечтавшись, он не заметил выезжающего из переулка грузовика и едва не попал под колеса. Испуганно остановился у стены дома и постарался отдышаться. Так дело не пойдет. Он представил себе, что произойдет с ней, когда она узнает про то, что его больше нет. Если она вообще узнает. Сначала она будет ждать. Потом начнет волноваться. Потом начнет сходить с ума. Решит, что он ее бросил, что он такой же, как все. Получил все, что хотел и сбежал. Она начнет его ненавидеть и постепенно забудет. Только останется в сердце легкая горечь. А он будет лежать со сломанным позвоночником под дождем – никому не нужный. Он и с целым-то позвоночником никому не нужен, кроме нее. Какое сладкое чувство – быть любимым. Даже мерзкий дождь, холод и слякоть не могут испортить настроение. Он снова пошел быстрым шагом в сторону ее дома. Оставалось пройти чуть больше квартала. Он шел мимо рекламных стендов с улыбающейся роже ДиКаприо и думал: ну что он знает о настоящей любви? Он играет в любовь, делает вид, что любит. Но даже самый гениальный актер никогда не сыграет так, как сыграет тот, кто на самом деле влюблен. А у ДиКаприо даже романа не было ни с Кейт Унинслет, ни с Клэрой Дэйнс. Сейчас, с высоты своей любви, он взирал на всю эту голливудскую кутерьму и суету, как на жалкую пародию на чувства. Все из картона, как и эти стенды, на которых развешены их улыбающиеся лица.
Подходя к ее дому, он вдруг снова испытал ту робость и смущение, которую испытывал при первой встрече. А вдруг она уже разлюбила его? Вдруг встретила кого-то еще? Кого-то более интересного, более подходящего ей по положению в обществе. Все-таки он был ей не парой по общепринятым меркам. Что он ей мог дать. Кроме своей любви? Правда, ей могло не хватать именно этого. Именно любви. И в этом ему не было равных перед ней. Он успокоился и остановился у окна первого этажа. В сумраке комнаты было невозможно ничего различить, и он, подпрыгнув, зацепился за карниз и подтянулся к краю подоконника. Упираясь в мелкие неровности стены, он залез на подоконник и тихо позвал ее. Она выбежала к нему с такой поспешностью и готовностью, что он расплылся в счастливой улыбке. Она любит его. Любит без оглядки на условности. Как и он ее. Она подошла и села рядом. Он разжал зубы и выложил на подоконник роскошный рыбий хвост, найденный сегодня за гастрономом. Она мяукнула и обвила его пушистым хвостом. Дождь перестал и сквозь разрывы в облаках показалось солнце, бросив на землю пестрый блик радуги.
Отредактировано LoRelly (2007-01-23 15:01:00)